Пополняли ряды гладиаторов и военнопленные; например, император Тит после взя­тия Иерусалима часть евреев отправил в египетские каменоломни, а часть распределил между школами при амфитеатрах. Кроме того, лю­бой хозяин мог отправить своего раба в гла­диаторы за вину или без вины, и только Адриан (117-138 гг.) ограничил этот произвол теперь нельзя было сделать раба гладиатором без его согласия; если, конечно, раб не совершил преступление, за которое хо­зяин наказывал его гла­диа­торской школой.

Порой, попадали сюда и свободные люди, привлеченные либо даровым кровом, готовой едой и надеждой на сытую жизнь в буду­щем, либо возможностью обо­га­тить­ся, а также стремле­нием к блестя­щим победам и опьяняющей славе. Именно последним обсто­ятель­ством можно объяснить появление целого ряда законодательных актов I в. до н. э. - I в. н. э., касающихся уча­стия римских граждан в глади­атор­ских боях. Еще в 38 г. до н. э. был принят закон, запрещав­ший сенато­рам, а потом и всадникам, вы­сту­пать на арене в качестве гладиаторов, но он слиш­ком часто нарушался , и император Тиберий для исправ­ле­ния нра­вов общества осудил многих распутных юношей из высших сосло­вий, которые действовали вразрез с этим поста­новлениием сена­та, на изгнание. Особого успеха такие ка­ра­тель­ные меры не возымели, и в 69 г. вышел указ императора Вител­лия, которым было «строжайше запрещено римским всадникам позо­рить себя участием в гладиа­торских боях». Со­общающий об этом Та­цит добавляет, делая неболь­шой экс­курс в недавнее прошлое: «при преж­них принцепсах их склоня­ли к этому деньгами, а чаще си­лой; многие муниципии и колонии напе­ре­бой старались подкупить наибо­лее развращенных из своих молодых людей, чтобы сделать их гла­диаторами». «Скольких бездельни­ков тщеславие по­бу­диило взяться за ремесло гла­диатора, а некоторые из тщеславия даже участ­вуют в звериных трав­лях и считают, что шрамы от когтей и зубов сделают их привлекателььнее», - неодобрительно восклицал позднее в одном из своих трактатов Тертуллиан.

Могли быть и другие причины: одним из любимых упражнений в ри­тор­ских шко­лах были сочинения на тему благородном юноше, который, жертвуя честью и добрым именем, нанимался в гладиаторы, чтобы предать погребению отцовский прах или помочь другу. Последний сюжет использовал известный греческий писагель II в. Лукиан Самосатский в новелле «Токсарид, или Дружба». В ней рас­сказывается о двух друзьях родом из Скифии, Токсариде и Сисинне, оказав­шихся по воле случая в городе Амастрии на Понте Евксинском (Черном море). Оба в резуль­тате ограбления лишились всего своего имущества, и Токсарид решил даже, что настал момент с до­стоинством уйти из жизни, не принимаясь за какой-нибудь унизительный труд. Сисинн же не от­чаивался , особен­но после того, как увидел на плоощади шествие «видных юношей благородной осанки. На самом деле это были нанятые за плату гла­диаторы, которые через два дня выступали во время представления». Когда наступил назначенный день, они отправились в местный театр. Далее, как рассказывал Токса­рид, «усевшись, мы видели, как они охотились с дротиками на ди­ких зверей, как их травили собаками, как выпускали зверей на каких-то связанных людей, пови­димому­, злодеев. Наконец, выступили гла­диа­торы. Глашатай, вы­ведя весьма рослого юношу, объявил, чтообы всякий, желающий сра­зиться с ним один на один, выходил на середину, - за это он получит десять тысяч драхм - плату за бой. При этих словах Сисинн вскочил и, сбежав на аре­ну, изъявил желание сражаться и потребовал оружие. По­лучив десять тысяч драхм, он при­нес их и отдал мне ... Сисинн, полу­чив оружие, надел его, только нe взял шлема, а сражался с непокрытой головой. Он по­лучил рану, задетый кривым мечом (т.е. противник выступал в во­оружении фракийца) под коленом, так, что кровь обильно заструилась ... Но Сисинн подстерег своего противника, кинувшегося слишком смело, и пронзил его насквозь, поразив в грудь. Гладиатор тут же упал к его ногам. Сисинн, страдая и сам от раны, сел на убитого и едва не лишился жизни ... Когда же Сиcинн был провозглашен победителем, я поднял его и доста­вил в наше жилище» .

У Лукиана речь идет о разовом выступлении в роли гладиатора без всяких дальнейших обязательств. В дей­ствительности, подобные слу­чаи встречались крайне редко, поскольку, по крайней мере в Италии, законода­тельство ставило перед человеком, по своей воле обратившем­уся к ланисте, ряд препятствий, которые заста­вили бы его пере­ду­мать. Доброволец должен был объявить народному трибуну свое имя, возраст и полу­чаемую сумму, но тот мог не согласиться на заключение сделки, если считал его негодным для такого ремесла по возрасту или состоянию здоровья. При этом сумма, за которую человек продавал свою жизнь и свободу, была абсолютно ничтожной - по закону не больше двух тысяч сестерциев. Тем не менее, такие во­лонтеры составляли примерно пятую часть всего насе­ления казармы. Фактически они стано­вились «юриди­чески мертвыми» И давали официальную клятву в том, что на срок действия до­говора их можно «жечь, заковы­вать в цепи, сечь и убивать железом». Платой за каждое выступ­ление становились все те же две тысячи сестер­циев. В случае прод­ления договора гонорар уве­личивался сразу в шесть раз. Впрочем, чтобы немедленно прекратить опасную работу и разо­рвать контракт, до­статочно было заплатить немалый выкуп. Отличи­тельной чертой свободных гладиаторов было обяза­тельно упоминание в связи с ними их родового имени, например Тит Клавдий Фирм, тогда как рабов обозна­чали просто по именам. Впрочем, иногда и те, и другие скрывались за псевдонимами, как правило, имеющи­ми отношение к птицам (Голубь), животным (Лев, Тигр), мифологическим персонажам (Гермес, Герку­лес, Ахиллес), либо к отличительным качествам конк­ретного человека (Непобежденный, Отважный).

Для любого ланисты, практиковавшего продажу гладиаторов организаторам игр или сдачу их внаем, воз­можность заработать хорошие день­ги, безусловно, была вполне реальной. В пере­писке Цицерона упоминается, что его друг Аттик, никогда не упускавший слу­чая нажиться, как-то раз купил хорошо обученный отряд гла­диаторов. Это приобретение выз­вало полное одобре­ние знаменитого оратора. Со зна­нием дела он писал, что если отдать гладиаторов внаем, то уже после двух выступлений можно полностью вернуть свои деньги, причем для знатного человека такая коммерческая операция ничуть не считалась позорной, ведь для него это был всего лишь побоч­ный источник дохода.

В поисках заработка хозяин группы гладиаторов мог переезжать с ними с места на место, подобно бродячему цирку, давая по пути кровавые представления, неиазменно приносившие хорошую прибыль. Обойтись без его услуг не могли ни городские магистраты, ни част­ныe лица, дававшие игры. Для понимавших толк в этом деле, таким образом, открывался путь к быстрому обогащению, которое, впрочем, не вызывало ува­жения в глазах других людей. Ведь обычно ла­нистами были сомнительные личности со связями в преступной среде, что только увеличивало отвращение к их деятельностн. В любом случае, занимать какие-либо государственные должно­сти они не могли.